Велимир Хлебников: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1928". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 4. Размер: 19кб.

Часть текста: досках Книги монголов Из праха степей, Из кизяка благовонного, Как это делают Калмычки зарей, Сложили костер И сами легли на него — Белые вдовы в облако дыма скрывались, Чтобы ускорить приход Книги единой, Чьи страницы — большие моря, Что трепещут крылами бабочки синей, А шелковинка-закладка, Где остановился взором читатель, — Реки великие синим потоком: Волга, где Разина ночью поют, Желтый Нил, где молятся солнцу, Янцекиянг, где жижа густая людей, И ты, Миссисипи, где янки Носят штанами звездное небо, В звездное небо окутали ноги, И Ганг, где темные люди — деревья ума, И Дунай, где в белом белые люди, В белых рубахах стоят над водой, И Замбези, где люди черней сапога, И бурная Обь, где бога секут И ставят в угол глазами Во время еды чего-нибудь жирного, И Темза, где серая скука. Род человечества — книги читатель, А на обложке — надпись творца, Имя мое — письмена голубые. Да ты небрежно читаешь. Больше внимания! Слишком рассеян и смотришь лентяем, Точно уроки закона божия. Эти горные цепи и большие моря, Эту единую книгу Скоро ты, скоро прочтешь! В этих страницах прыгает кит И орел, огибая страницу угла, Садится на волны морские, груди морей, Чтоб отдохнуть на постели орлана. Я, волосатый реками... Смотрите! Дунай течет у меня по плечам И — вихорь своевольный — порогами синеет Днепр. Это Волга упала мне на руки, И гребень в руке — забором гор Чешет волосы. А этот волос длинный — Беру его пальцами — Амур, где японка молится небу, Руки сложив во время грозы. Азия Всегда рабыня, но с родиной царей на смуглой груди, Ты поворачиваешь страницы книги той, Чей почерк — росчерки пера морей. Чернилами служили люди, Расстрел царя был знаком восклицанья, Победа войск служила запятой, А толпы — многоточия, Чье бешенство не...

Входимость: 3. Размер: 90кб.

Часть текста: прямо дан принцип интерпретации драмы. И с этой точки зрения в «Бане» действительно важнее всего то, что там предметно «не попадается». С одной стороны, пьеса названа «Баней», но с другой — никакой бани мы там не находим. С одной стороны, это «драма », но с другой — «... с цирком и фейерверком», то есть прямо балаган, а никакая не драма. С одной стороны, вся коллизия в пьесе развернута вокруг «машины» Чудакова, но с другой — эта машина невидима, то есть ее как будто бы и нет. С одной стороны, изобретение Чудакова — машина, то есть нечто пространственно-вещественное, но с другой — это машина времени, то есть нечто противоположное всякой пространственности и вещественности. С одной стороны, перед нами как будто бы театр, но с другой — мы видим еще и театр в театре, так что первый театр уже как будто и не театр, а действительность. С одной стороны, Победоносиков видит в театре самого себя, но с другой — в этом театре он себя не узнает, то есть сам себе «не попадается». И так далее. Короче говоря, во всей пьесе в целом и в каждом отдельном ее элементе мы находим несовпадение предмета и его смысла. Самые отвлеченные понятия здесь снижаются, овеществляются, материализуются, и наоборот — конкретнейшие предметы, явления и даже люди развеществляются, дематериализуются вплоть до полного исчезновения. Больше того. Эта парадоксальная двойственность присутствует в самой работе Маяковского с драматургическим материалом. С одной стороны, «Баня» производит настолько цельное и оригинальное впечатление, что даже такой знаток театра, как А. В. Февральский, обратив внимание «на «два-три заимствования из произведений других авторов», утверждает: «Если вспомнить, какую значительною роль заимствования играют в классической драматургии, то надо будет признать театр Маяковского одним ...

Входимость: 3. Размер: 81кб.

Часть текста: другое—только в начале 1991-го 6 . За четверть века (1921— 1945) критическую оценку Хлебникова Винокур не изменил: он всегда считал его «человеком, наделенным несомненными признаками поэтической гениальности» 7 , поэтом «исключительного дарования и исключительной судьбы» 8 , но к стихам его относился очень избирательно, принимая лишь те из них, где ему виделась «подлинная, благородная и возвышенная простота» 9 . В то же время филологическая интерпретация поэтического языка Хлебникова претерпела у Винокура существенную эволюцию, требующую внимательного анализа и осмысления. 1 Первое эссе о Хлебникове Винокур написал во второй половине 1924 г. Отчасти оно явилось результатом его работы над подготовкой к печати произведений Хлебникова. Еще в марте 1923 г. «Леф» сообщал, что планирует издать собрание хлебниковских сочинений: «‹...› вещи напечатанные, вещи еще не печатавшиеся, биографические материалы, статьи о творчестве. Редактора: Н.Н.Асеев и Г.И. Винокур» 10 . В феврале 1924 г. Винокур порвал с редакцией «Лефа» (см. его письмо О.М. Брику от 21.11 [1924]) 11 . Острым разочарованием в «формализме» и футуризме продиктованы многие положения тогдашней статьи о Хлебникове, понятом как «знамя», как «партийный лозунг» левой эстетики: теоретической (Опояз) и практической (Леф). На протяжении статьи Винокур попеременно выступает то как обвинитель, то как защитник и, как судья, выносит в конце свой оправдательный приговор (в тексте четыре раза встречаются слова с этим корнем: оправдано, оправданы, оправдать, оправдание ). De facto Винокур вершит суд быта (или, как говорит он сам, «человеческий суд») над явлением духовной культуры: из многообразных ее порождений он готов принять только те, которые могут быть ассимилированы бытом и без потерь переведены на его язык. Винокур оценивает опыты Хлебникова...

Входимость: 3. Размер: 8кб.

Часть текста: 4 — "Временник", 4, М., изд. "Василиск и Ольга", 1918. "Гроссбух" — ЦГАЛИ, ф. 527 (Хлебников), oп. 1, ед. хр. 64. ДЛ (1) — Дохлая луна. 1-е изд., М. [Каховка], изд. "Гилея", 1913. ДП 1972 — День поэзии 1972. М., "Сов. писатель", 1972. ДП 1975 — День поэзии 1975. М., "Сов. писатель", 1975. ДС, 1 — 3 — Хлебников В. Отрывок из "Досок судьбы", листы 1 — 3. М., 1922 — 1923. ЗК — Записная книжка Велимира Хлебникова. М., изд. Всерос. союза поэтов, 1925. Изб.— Хлебников В. Изборник стихов. 1907 — 1914 гг. Пг., изд. "ЕУЫ", 1914 (2-я часть кн.— литограф. изд.). Мирсконца — Крученых А. и Хлебников В. Мирсконца. М., изд. Г. Л. Кузьмина и С. Д. Долинского, 1912 (литограф. изд.). MK — Молоко кобылиц. М., [Херсон], изд. "Гилея", 1914. MM — Московские мастера. М., 1916. Настоящее — Хлебников В. "Настоящее". Поэма. Альвэк. Стихи. Силлов. Библиография. М., изд. В. В. Хлебниковой, 1926. НХ — Неизданный Хлебников, вып. 1 — ХХХ, М., изд. "Группы друзей Хлебникова", 1928 — 1933 (стеклограф. изд.). ОшСм — Хлебников В. Ошибка Смерти. М. [Харьков], изд. "Лирень", 1917. ПОВ — Пощечина общественному вкусу. М., изд. Г, Л. Кузьмина и С. Д. Долинского, 1913, Ряв! — Хлебников В. Ряв! Перчатки. 1908 — 1914 гг. СПб., изд. "ЕУЫ", 1914. Садок I — Садок судей, [I]. СПб., изд. "Журавль", 1910. Садок II — Садок судей, II. СПб., изд. "Журавль", 1913. СО — Студия импрессионистов. СПб., изд. Н. И. Бутковской, 1910. Сев.изб.— Северный изборник. М .[ Харьков], изд." Лагуны",1918. Стихи 1923 — Хлебников...

Входимость: 2. Размер: 21кб.

Часть текста: они так же начинают будущее, как падающая звезда оставляет за собой огненную полосу; они должны иметь такую скорость, чтобы пробивать настоящее. В. Хлебников, «Свояси» [II,8] Обсуждая «речевое дело», с первых строк введения к «Зангези», Хлебников напоминает, что «повесть строится из слов, как строительной единицы здания. Единицей служит малый камень равновеликих слов. ...Сверхповесть или заповесть складывается из самостоятельных отрывков, каждый с своим особым богом, особой верой и особым уставом». Разносоставный монтаж мелких вещей и нередкая разновременность их происхождения не только не нарушают зодческого единства хлебниковских сверхповестей, но, напротив, развертывают и развивают их совокупную художественную проблематику. Шестьдесят лет тому назад, весной 1919 г., рукопись сверхповести под заглавием «Война в мышеловке» была мне передана автором для включения в предполагавшееся издание «Всего сочиненного В. Хлебниковым». Весь текст этой рукописи был воспроизведен в стеклографированном выпуске серии «Неизданный Хлебников» (1928, № 5) и в «Собрании произведений Велимира Хлебникова» (II, 1930, с. 244—258). При отсутствии дальнейших оговорок наши цитаты из писаний Хлебникова восходят к этому пятитомному изданию (Л., 1928—1933). Ссылки на единственное критическое издание авторского наследия, «Неизданные произведения Велимира Хлебникова», вышедшее под бережной редакторской рукой Н. Харджиева, (М., 1940), просто означаем 1940-м г. Знаменательный финал всего цикла «Война в мышеловке» слагается из двух четверостиший, каждое из них под перекрестной рифмой. Ветер — пение Кого и о чем? Нетерпение Меча стать мячом. Я умер, я умер, и хлынула кровь По латам широким потоком. Очнулся я иначе, вновь Окинув вас воина оком. Второе из обоих четверостиший сложено амфибрахическим размером, четырехстопным в начальной строке, трехстопным во всех остальных. Этому регулярно стопному размеру...

Входимость: 2. Размер: 53кб.

Часть текста: Его первая часть представляет собой эпитафию некоему вымышленному лицу, совершившему ряд значительных открытий в различных науках; вторая часть, начинающаяся с подзаголовка «О пяти и более чувствах», стилизована под научно-популярную лекцию из области психофизиологии восприятия. Содержащаяся в перечне научных открытий фраза «он связал время с пространством» зачастую трактуется как гениальное предвидение 19-летним студентом Казанского университета Виктором Хлебниковым будущих открытий Эйнштейна и Минковского. Саму же статью «Пусть на могильной плите прочтут...» некоторые исследователи считают программой научных исследований Хлебникова, изложенной в форме автоэпитафии (см. [Дуганов, 15], [Старкина, 466], [Бабков, 163]). Работая над статьей [Щетников], посвященной отражению идей специальной теории относительности в произведениях Велимира Хлебникова, мы в какой-то момент усомнились в том, что упомянутая фраза действительно является «предвидением», усмотрев в ней возможную отсылку к...

Входимость: 2. Размер: 22кб.

Часть текста: а скорее условное название, покрывающее разные явления, лексическое единство, объединяющее разные слова, нечто вроде фамилии, под которой ходят разные родственники и даже однофамильцы. Не случайно ведь Хлебников называл себя будетлянином (не футуристом), и не случайно не удержалось это слово. Во-вторых, и это главное, обобщение производится в разное время по разным признакам. Общего лица, человека вообще — не существует: он равняется по возрасту в школе, по росту в роте. В статистике военной, медицинской, классовой один и тот же человек числится по разным графам. Время идет — и время изменяет обобщения. И наконец приходит время, требующее лица. О Пушкине писали как о поэте романтизма, о Тютчеве — как о поэте «немецкой школы». Так было понятнее для рецензентов и удобнее для учебников. Течения распадаются на школы, школы сужаются в кружки. В 1928 году русская поэзия и литература хочет увидеть Хлебникова. Почему? Потому, что внезапно выяснилось одно "и" гораздо большего размера: «современная поэзия и Хлебников» и назревает другое "и": «современная литература и Хлебников». 2 Когда умер Хлебников, один крайне осторожный критик, именно, может быть, по осторожности, назвал все его дело «несуразными попытками обновить речь и стих» и от имени «не только литературных...

Входимость: 2. Размер: 39кб.

Часть текста: противоречивыми оценками его творчества. Люди изумленно изменяли лица, Когда я падал у зари. Одни просили удалиться, А те молили: озари, — писал он в стихотворении «Гонимый — кем, почем я знаю?.. » (1912). Так было при его жизни, в начале нашего века, когда все то, что делал Хлебников, а вслед за ним и Кручёных, и Маяковский, и другие участники движения за «новое искусство», казалось чем-то внепоэтическим. Так было после его смерти, в двадцатые годы, когда влияние поэзии Хлебникова уже вышло за рамки его поэтической школы, но тем не менее он представлялся почти исключительно поэтом для поэтов. Маяковский, считая стихи Хлебникова образцом «изобретательской», «инженерной», но не «массовой» литературы, говорил в 1928 году: «Понятные вначале только семерым товарищам-футуристам, они десятилетие заряжали многочислие поэтов, а сейчас даже академия хочет угробить их изданием как образец классического стиха». На самом деле оказалось, что с изданием пятитомного собрания произведений в 1928 — 1933 годах Хлебников заново вошел в литературу, и уже в качестве поэта для читателей. В предисловии к первому тому Ю. Тынянов говорил о нем уже не как об авторе экспериментальных стихотворений, а как о создателе эпических произведений о современности, и в первую очередь поэм о революции....

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: катит вал за валом, И берега из мела. Здесь думы о бывалом И время онемело. Вверху широким полотнищем Шумят тревожно паруса, Челнок смутил широким днищем Реки вторые небеса. Что видел ты? Войска? Собор немых жрецов? Иль повела тебя тоска Туда, в страну отцов? Зачем ты стал угрюм и скучен, Тебя течением несло, И вынул из уключин Широкое весло? И, прислонясь к весла концу, Стоял ты, очарован, К ночному камню-одинцу Был смутный взор прикован. Пришел охотник и раздел Себя от ветхого покрова, И руки на небо воздел Молитвой зверолова. Поклон глубокий 3 раза, Обряд кочевника таков. «Пойми, то предков образа, Соседи белых облаков». На вышине, где бор шумел И где звенели сосен струны, Художник вырезать умел Отцов загадочные руны. Твои глаза, старинный боже, Глядят в расщелинах стены. Пасут оленя и треножат Пустыни древние сыны. И за суровым клинопадом Бегут олени диким стадом. Застыли сказочными птицами Отцов письмена в поднебесьи. Внизу седое краснолесье Поет вечерними синицами. В своем величии убогом На темя гор восходит лось Увидеть договора с богом Покрытый знаками утес. Он гладит камень своих рог О черный каменный порог. Он ветку рвет, жует листы И смотрит тупо и устало На грубо-древние черты Того, что миновало. II Но выше пояса письмен, Каким-то отроком спасен, Убогий образ на березе Красою ветхою сиял. Он наклонился детским ликом К широкой бездне перед ним, Гвоздем над пропастью клоним, Грозою дикою щадим, Доской закрыв березы тыл, Он, очарованный, застыл. Лишь черный ворон с мрачным криком Летел по небу, нелюдим....

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: «Бобэоби» Хлебникова Текст среди текстов: интертекстуальные особенности стихотворения «Бобэоби» Хлебникова М.И. Лекомцева ...В изображении лика Христа сконцентрирована проблема богочеловечества, то есть задано изображение реальности, оцениваемой шкалой предельно высоких ценностей. Ю.М. Лотман 1 Бобэоби пелись губы, Вээоми пелись взоры, Пиээо пелись брови, Лиэээй — пелся облик, Гзи-гзи-гзэо пелась цепь. Так на холсте каких-то соответствий Вне протяжения жило Лицо. Стихотворение В. Хлебникова «Лицо» (1911) или «Бобэоби» (‹1908 — 1909›(?)) своим появлением засвидетельствовало существенный разрыв в русской поэтической традиции. Ведущий арбитр и активный участник литературного процесса этого времени В. Я. Брюсов оценил это как “бессмысленные сочетания звуков”, что подтвердило трудность интерпретации этого стихотворения и продолжения "диалога текстов" в возникшей ситуации 2 . Однако при первом же взгляде на это стихотворение можно узнать "лицо": “губы”, “взоры”, “брови”, “облик” — почти стандартные, "общие места" представления "лица". Особенностью этих "черт лица" является здесь прежде всего то, что все они имеют один и тот же предикат — все они “пелись”. Обращает на себя внимание форма залога этого глагола: это может быть активно-возвратное действие ("губы" как субъект "пели себе") и пассивное...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1928"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1928"