Поиск по творчеству и критике
Cлово "DES"
Входимость: 15. Размер: 40кб.
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 15. Размер: 40кб.
Часть текста: цепь. Так на холсте каких-то соответствий Вне протяжения жило Лицо. Стихотворение В. Хлебникова «Лицо» (1911) или «Бобэоби» (‹1908 — 1909›(?)) своим появлением засвидетельствовало существенный разрыв в русской поэтической традиции. Ведущий арбитр и активный участник литературного процесса этого времени В. Я. Брюсов оценил это как “бессмысленные сочетания звуков”, что подтвердило трудность интерпретации этого стихотворения и продолжения "диалога текстов" в возникшей ситуации 2 . Однако при первом же взгляде на это стихотворение можно узнать "лицо": “губы”, “взоры”, “брови”, “облик” — почти стандартные, "общие места" представления "лица". Особенностью этих "черт лица" является здесь прежде всего то, что все они имеют один и тот же предикат — все они “пелись”. Обращает на себя внимание форма залога этого глагола: это может быть активно-возвратное действие ("губы" как субъект "пели себе") и пассивное ("губы" как объект "пелись...
Входимость: 3. Размер: 29кб.
Часть текста: будущее, как падающая звезда оставляет за собой огненную полосу; они должны иметь такую скорость, чтобы пробивать настоящее. Пока мы не умеем определить, что создает эту скорость. Но знаем, что вещь хороша, когда она, как камень будущего, зажигает настоящее. В «Кузнечике», в «Бобеоби», в «О, рассмейтесь» были узлы будущего — малый выход бога огня и его веселый плеск. Когда я замечал, как старые строки вдруг тускнели, когда скрытое в них содержание становилось сегодняшним днем, я понял, что родина творчества — будущее. Оттуда дует ветер богов слова». К таким малым произведениям относится стихотворение Хлебникова, не столь известное, как «Заклятие смехом», но не менее значительное и так же стоящее в ряду его «заклятий» («Заклятие могуществом», «Заклятие множественным числом», «Заклятие двойным течением речи» и др.). Его можно назвать «Заклятие именем». О достоевскиймо бегущей тучи. О пушкиноты млеющего полдня. Ночь смотрится, как Тютчев, Замерное безмерным полня. На первый взгляд оно представляется фрагментарным и противоречивым. Прежде всего вместо обычной двухчастной структуры фольклорных заклинаний мы видим только первую (условно говоря, «эпическую») часть, а вторая («лирическая») отсутствует. Поэтому тема стихотворения, не выраженная эксплицитно, не дает ясной опоры для установления связи между...
Входимость: 2. Размер: 20кб.
Часть текста: которую моя мысль ищет с большей страстью, чем влюбленный ищет свой кумир; я ищу эту экспрессию для того, чтобы выразить ее, когда я буду умирать». В этих словах Кьеркегора и заключается тайна искусства. Где же артисты находят эту экспрессию? В раю! Только в раю! Но рай, ведь он открыт одним детям; взрослым он и не доступен, и не нужен. Взрослым в раю скучно; они угрюмы, пресыщены, и первобытная свежесть и непосредственность рая кажется им пресной. Если проводить литературную параллель, то «Ад» Данте гораздо всем понятнее и ближе, чем его «Рай», никому не нужный. Ад — местопребывание взрослых, но удивительнее всего то, что его обитатели почему-то отрицают существование рая, опровергая его «с точки зрения современной науки». Между тем последний комментатор «Божественной комедии» утверждает, что положения, выдвинутые о. Тейаром де Шарденом в его прогремевшей книге «Человеческий феномен», нисколько не противоречат теодицее и космогонии, утверждаемой Дантом в его «Рае». Рай отрицают еще и по той причине, что со второй четверти 20 века уже всякая попытка создания положительной красоты в искусстве была обречена на катастрофическую неудачу. Положительное ведь почти никогда не возможно; только отрицательное осуществимо. Здесь загадка искусства, на которую никогда не было ответа. Быть может, отрицательное осуществляется в плане феноменальном, а положительное живет только в плане ноуменальном. Блок говорит: «Чем больнее феноменальной душе, тем ясней миры ноуменальные» (Дневник). Но от ясности постижения до осуществления путь неизмеримый. Ад...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: горсть спелой вишни? Перховский Ну, тогда и выстрелы немного лишни. И тот, кто сумрачен, как инок, Тогда уж портит поединок. Холст Э-е-е! Вы правы! Я как-то шел, Станом стройный сын степей, Влек саблю и серебро цепей... Лель (сходя) В взоров море тонучи, Я хожу одетый в онучи. В сегоденки-лапотки Я воткнул стоять цветки. Вокруг пуговиц сорочки Легли синие цветочки. Все Он чудо! Он прелесть! Он милка! От восторга выпала моя челюсть, Соседка, передайте мне вилку! Ценитель О! Это тонко. Весьма! Вы заметили, какая нежность письма? Любитель Да! Здесь что-то есть! Не знаете, здесь можно поесть? Писатель Какой образ, какой образ! Пойду и запишу. Любитель Пойду и что-нибудь перекушу. Ценитель Я, идучи сюда, уже перекусил. Но он немного здесь перекосил. Художник Молодчага! Молодчинище! Здоровенно! Писатель И все так изученно,изысканно и откровенно, Здесь все разумно, точно, тонко! Стремление к письму цветочному И явный вкус к порочному. Пожилой человек Какая прелесть глазами поросенка Смотрит вот с этого холста. Я бы охотно дал рублей с полста. Он в белое во все одет, и лапоть с онучем Соединен красивым лыком. Склонение местоимения «он» учим, — Могли бы ответить детские глаза спросившему, чем занято Ныне дитя. Наступят сроки, и главным станет о, Что сейчас как отдаленный гнев и ужас мерещится. Так... Я 6уду рад, когда мое имя с надписью «продано» на этот холст навесится. Но что? Он подает нам руку! Послушай, дорогая, это не полотно. Что взгляды привлекло, как лучшее пятно. Ну, что же, новый друг! Из холста воображаемого выдем-ка! Какая добрая выдумка Заставила вас нарядиться в наряды Леля? Или старинная чарующая маска Готова по сердцу ударить, как новая изысканная ласка. Лель Мне так боги Руси велели. Пожилой господин Да? Вы чудак. Вы чудной. Лель Кроме того, я связан в воле одной... Пожилой господин Кем — полькой, шведкой, Руси дочью? Лель Нет, но...
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: как гениальное предвидение 19-летним студентом Казанского университета Виктором Хлебниковым будущих открытий Эйнштейна и Минковского. Саму же статью «Пусть на могильной плите прочтут...» некоторые исследователи считают программой научных исследований Хлебникова, изложенной в форме автоэпитафии (см. [Дуганов, 15], [Старкина, 466], [Бабков, 163]). Работая над статьей [Щетников], посвященной отражению идей специальной теории относительности в произведениях Велимира Хлебникова, мы в какой-то момент усомнились в том, что упомянутая фраза действительно является «предвидением», усмотрев в ней возможную отсылку к речи немецкого математика Германа Минковского (1864—1909) «Пространство и время», произнесенной в 1908 г. и опубликованной в 1910 г. в русском переводе [Минковский]. Выдвинув это предположение, мы тем самым вынуждены были усомниться в общепринятой датировке текста «Пусть на могильной плите прочтут...», указав в качестве нижней границы его написания 1908 г. Для проверки этой гипотезы мы проанализировали прочие фрагменты «(авто)эпитафии» на предмет наличия в них отсылок к тем печатным источникам, из которых Хлебников мог черпать ...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: принялись священнодействовать трое дворецких. Вот, в передаче Соллогуба, ядро тургеневского повествования о достопамятном клубном «пассаже»: «Я чувствовал, что у меня по спине начинают ходить мурашки; эта роскошная зала, мрачная, несмотря на большое освещение, эти люди, точно деревянные тени, снующие вокруг нас, весь этот обиход начинал выводить меня из терпения». Близился апогей. «Мною вдруг обуяло какое-то исступление; что есть мочи я ударил об стол кулаком и принялся как сумасшедший кричать: — Редька! Тыква! Кобыла! Репа! Баба! Каша! Каша!» Эта «вспышка Тургенева», как ее окрестило очередное издание «Воспоминаний» Соллогуба, образует семерку восклицательных голофраз из семи существительных женского рода в именительном падеже единственного числа с окончанием -а и с ударением на предыдущем слоге. Пятерке неодушевленных имен, двум начальным, двум конечным и одному центральному, противостоят непосредственно по обеим сторонам центрального слова два одушевленных существительных; оба выделены звонким превокальным б ударного слога, и в обоих корень сам по себе несет сексуальную информацию: Кобыла! Баба! Ни в одном из семи слов нет округленных гласных. Центральное имя Репа разделяет с начальным Редька схожее сочетание /re/, которому в промежуточных словах вторит подударное ы, образуя своего рода опоясанную рифму /e-i-i-e/. Все словоизлияние насчитывает пять задненебных согласных, а именно пять глухих взрывных /k/, сосредоточенных в трех начальных и двух конечных именах. Та же словесная цепь наделена пятью губными, охватывающими все слова от второго (Тыква!) до пятого (Баба!). Таким образом, губные согласные тяготеют к центру выкрика, тогда как задненебные расположены по его краям. Взрывными согласными начинаются пять из семи слов, а также пять из семи ударных слогов. Следует вспомнить...