• Приглашаем посетить наш сайт
    Вяземский (vyazemskiy.lit-info.ru)
  • Поиск по творчеству и критике
    Cлово "1942"


    А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
    0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
    Поиск  
    1. "Крымское"
    Входимость: 1. Размер: 6кб.
    2. Брик О.М.: О Хлебникове
    Входимость: 1. Размер: 15кб.
    3. "Кавэ-кузнец"
    Входимость: 1. Размер: 3кб.
    4. Берковский Н.Я.: Велимир Хлебников
    Входимость: 1. Размер: 79кб.
    5. "Ночь в Персии"
    Входимость: 1. Размер: 3кб.
    6. Кузьменко В.П.: "Основной закон времени" Хлебникова
    Входимость: 1. Размер: 69кб.
    7. Андриевский А.Н.: Мои ночные беседы с Хлебниковым
    Входимость: 1. Размер: 64кб.

    Примерный текст на первых найденных страницах

    1. "Крымское"
    Входимость: 1. Размер: 6кб.
    Часть текста: щеголя всегда — окурки Валяются на берегу. Берегу Своих рыбок В ладонях Сослоненных. Своих улыбок Не могут сдержать белокурые Турки. Иногда балагурят. Я тоже роняю окурок... Море в этом заливе совсем засыпает. Засыпают Рыбаки в море невод. Небо Слева... в женщине Вы найдете тень синей? Рыбаки не умеют: Наклонясь, сети сеют. Рабочий спрашивает: «А чи ябачил?» Перекати-полем катится собачка. И, наклонясь взять камешек, Чувствую, что нужно протянуть руку прямо еще. Под руководством маменьки Барышня учится в воду камень кинуть. На бегучие сини Ветер сладостно сеет Запахом маслины, Цветок Одиссея. И, пока расцветает, смеясь, семья прибауток, Из ручонки Мальчонки Сыпется, виясь, дождь в уплывающих уток. Море щедрою мерой Веет полуденным золотом. Ах! Об эту пору все мы верим, Все мы молоды. И начинает казаться, что нет ничего невообразимого, Что в этот час Море гуляет среди нас, Надев голубые невыразимые. День, как срубленное дерево, точит свой сок. Жарок песок. Дорога пролегла песками. Во взорах — пес, камень. Возгласы: «Мамаша, мамаша!» Кто-то ручкой машет. Жар меня морит. Морит и море. Блистает «сотки» донце... Птица Крут и тся, Летя. Круги... Ах, други! Я устал по...
    2. Брик О.М.: О Хлебникове
    Входимость: 1. Размер: 15кб.
    Часть текста: какого. Вообще на старообрядца”. — „Я потому спрашиваю, что старообрядцы носят бороды, а я бритый”. У кого-то, кажется, у Кульбина, зашел разговор о порче русского языка беженцами. Это было в Питере, во время войны. Шкловский ораторствовал о киевлянах, которые-де вносят в русскую речь свой провинциализм. Когда Хлебников сердился, он выкрикивал слова высочайшим тенорком. Он крикнул петушьим криком: „"Провинция" происходит от латинского "prо" и "vincere", что значит "завоевывать". Провинция — это завоеванная страна. В отношении русского языка провинция Питер, а не Киев”. Для Хлебникова слова «старообрядец», «провинция» и все прочие слова человеческой речи были не условными значками, что-то «приблизительно» означающими, — для него каждое слово цвело пышным, ветвистым деревом со всеми своими смыслами и звучаниями, со всеми своими видовыми сходствами и различиями, со своими синонимами и омонимами. Для огромного большинства людей слова — это случайные звукосочетания, которым «условились» придать то или иное значение. Вне этой условности данные звукосочетания ничем от «бессмысленных» звукосочетаний не отличаются. Это похоже на то, когда люди играют в карты на фишки. А в качестве фишек " условно " пускают в ход какие-нибудь предметы: спички, орехи, пуговицы. Образовываются две категории спичек, орехов, пуговиц. Спички, которые зажигают, — и спички, «которые имеют хождение». Орехи, которые едят, — и орехи, «которые деньги». Пуговицы, которые пришивают, — и пуговицы, которыми можно дать сдачи за спички или за орехи. Что произошло, когда я сказал Хлебникову, что он похож на старообрядца? Хлебников «смутно» напомнил мне «какие-то», где-то виденные изображения «каких-то» старорусских людей. И я «приблизительно» обозначил комплекс увиденного и вспомненного словом «старообрядец». А для Хлебникова слово «старообрядец» имело не «приблизительный», а большой...
    3. "Кавэ-кузнец"
    Входимость: 1. Размер: 3кб.
    Часть текста: "Кавэ-кузнец" КАВЭ-КУЗНЕЦ Был сумрак сер и заспан. Меха дышали наспех, Над грудой серой пепла Храпели горлом хрипло. Как бабки повивальные Над плачущим младенцем, Стояли кузнецы у тела полуголого, Краснея полотенцем. В гнездо их наковальни, Багровое жилище, Клещи носили пищу — Расплавленное олово. Свирепые, багряные Клещи, зрачками, оловянные, Сквозь сумрак проблистав, Как воль других устав. Они, как полумесяц, блестят на небеси, Змеей из серы вынырнув удушливого чада, Купают в красном пламени заплаканное чадо И сквозь чертеж неясной морды Блеснут багровыми порой очами чёрта. Гнездо ночных движений, Железной кровью мытое, Из черных теней свитое, Склонившись к углям падшим, Как колокольчик, бьется железных пений плачем. И те клещи свирепые Труда заре пою. И где, верны косым очам, Проворных теней плети Ложились по плечам, Как тень багровой сети, Где красный стан с рожденья бедных Скрывал малиновый передник Узором пестрого Востока, А перезвоны молотков — у детских уст свисток, — Жестокие клещи, Багровые, как очи, Ночной закал свободы и обжиг Так обнародовали: «Мы, Труд Первый и прочее и прочее...» Начало мая 1921 Примечания 137. "Лит. листок", Решт, 1921, 15 мая (прил. к газ. "Красный Иран", № 74); печ. по III, 128 (вар. под загл. "Кузнец" — "Гроссбух"). Кавэ (Кава) — в иранской мифологии герой-кузнец, поднявший восстание против тирана Заххаха (Зохака). В "Шахнаме" Фирдоуси рассказано, как Кава сделал знамя из красного кожаного кузнечного фартука, возглавив народное движение. Стих. Хл. связано с плакатом художника М. В. Доброковского (1895 — 1942). См. Р. Абих. Фердоуси.— "Новый мир", 1934, № 11.
    4. Берковский Н.Я.: Велимир Хлебников
    Входимость: 1. Размер: 79кб.
    Часть текста: полезны всякому, кто принимается за то же ремесло, и что в этом — все значение Хлебникова. Такие аттестации делались без злого умысла, предполагалось, что это и есть лучшее призвание поэта — переставлять слова на классной доске, давать уроки и начинающим, и искушенным в словесности и в стихосложении. Но о назначении поэта судят иначе, и будь эта репутация Хлебникова, как чистого словесника, и только, окончательной правдой о нем, у нас не было бы повода помнить о нем и вспоминать его. Хлебников издан в пяти томах и с шестым дополнительным, но Хлебников еще не прочитан. Он скончался в 1922 году, исполнился шестидесятый год его рождения, и он все еще новый и неизвестный поэт; он — богатство, которое еще не израсходовано, из этого богатства появлялись кое-где в обороте рубли и полтинники, да и те на поверку оказывались фальшивыми. Пора узнать Хлебникова, отказаться от предрассудков против его поэзии и принять от нее все живое, что есть в ней для нашего дня. Поэзия Хлебникова сильна прежде всего своим содержанием, не речетворчеством и трудными опытами по части слова и стиха, а своим смыслом и объемом этого смысла. Что в ней есть смысл, и весьма незаурядный, этого не хотели видеть, да и не умели, срок для смысла поэзии Хлебникова пришел не сразу, и, быть может, поэзия Хлебникова так долго слыла непонятной не столько из-за трудностей словаря и синтаксиса, сколько из-за этой чуждости поэтических тем Хлебникова, его воззрений на мир, на жизнь, на историю и культуру. Хлебников впервые заявил о себе в литературной среде десятых годов. Это было время умирания буржуазной культуры в России, в Москве и в Петербурге, время упадочных литераторов, и это было худое время для того, чтобы Хлебников был услышан, понят и направлен по путям, свойственным ему. Среди подмазанных, разрисованных физиономий появился человек с лицом простым, ясным, появилось ...
    5. "Ночь в Персии"
    Входимость: 1. Размер: 3кб.
    Часть текста: "Ночь в Персии" НОЧЬ В ПЕРСИИ Морской берег. Небо. Звезды. Я спокоен. Я лежу. А подушка — не камень, не перья: Дырявый сапог моряка. В них Самородов в красные дни На море поднял восстанье И белых суда увел в Красноводск, В красные воды. Темнеет. Темно. «Товарищ, иди, помогай!» — Иранец зовет, черный, чугунный, Подымая хворост с земли. Я ремень затянул И помог взвалить. «Саул!» ( «Спасибо» по-русски.) Исчез в темноте. Я же шептал в темноте Имя Мехди. Мехди? Жук, летевший прямо с черного Шумного моря, Держа путь на меня, Сделал два круга над головой И, крылья сложив, опустился на волосы. Тихо молчал и после Вдруг заскрипел, Внятно сказал знакомое слово На языке, понятном обоим. Он твердо и ласково сказал свое слово. Довольно! Мы поняли друг друга! Темный договор ночи Подписан скрипом жука. Крылья подняв, как паруса, Жук улетел. Море стерло и скрип и поцелуй на песке. Это было! Это верно до точки! 1921 Примечания 140. "Маковец", М., 1922, № 1, с. 5; печ. по V, 36. В "Гроссбухе" — прозаический набросок к стих. Самородов Б. С. (1897 — 1942) — моряк, художник, знакомый Хл. по Баку. В апр. 1920 г. возглавил восстание матросов крейсера "Австралия" и посыльного судна "Часовой" против белых. 22 июня 1921 г. Хл. написал о нем стих. "Юноша" (ЦГАЛИ). Мехди (махди) — мусульманский мессия, спаситель. Хл. поэтически представляет себя в Персии в роли махди (ср. поэму 218). Близкое пришествие махди проповедовал в Иране религиозный и социальный реформатор Сейид Али Мухаммед (1820 — 1850), или Баб, высоко ценимый Хл. См. стих. 142.
    6. Кузьменко В.П.: "Основной закон времени" Хлебникова
    Входимость: 1. Размер: 69кб.
    Часть текста: ТЕОРИЙ КОЭВОЛЮЦИИ ПРИРОДЫ И ОБЩЕСТВА В.П.Кузьменко В 1974 г. Вяч. Вс. Иванов 1 , описывая представления о категории времени в искусстве и культуре ХХ века, впервые обратил серьезное внимание на своеобразное понимание времени Велимиром Хлебниковым, которое в своей основе опиралось на последние научные достижения, в определенной мере даже опережая их. В 1983 г. В. П. Григорьев в монографии «Грамматика идиостиля. В. Хлебников» счел необходимым подвергнуть сомнению устоявшийся за 60 лет после смерти поэта отечественный взгляд на утопичность и лженаучность его исканий, высказанный, в частности, в 1977 г. В. И. Струниным. Так, говоря о том, что Хлебников стремился создать математизированную философию истории, в основе которой лежало представление о цикличности временного развития вселенной и человечества, В. И. Струнин, скорее по инерции мышления, характерной для многих упоминающих о «Досках судьбы» (далее — ДС ), утверждает: «Нет необходимости доказывать утопичность устремлений Хлебникова». Но почему же? Разве кто-нибудь уже доказал общую неправомерность «представлений о цикличности»? И разве родственные по духу идеи А. Л. Чижевского, признанные теперь с таким запозданием, отвергались с порога не с той же убежденностью в отсутствии «необходимости доказывать»? 2 . Практически игнорируя аргументацию таких авторитетов, как Вяч. Вс. Иванов и В. П. Григорьев, публикуя к юбилею Хлебникова, впервые на его родине после смерти поэта, фрагменты ДС, в предисловии к ним Е. Р. Арензон повторил сомнительную оценку хлебниковского мировоззрения: «Утопичность самой идеи найти,...
    7. Андриевский А.Н.: Мои ночные беседы с Хлебниковым
    Входимость: 1. Размер: 64кб.
    Часть текста: «заявки» на открытия тех или иных закономерностей пространства и времени. Но они не имели сколько-нибудь серьезных познаний в области физики и математики и слепо доверялись прозрениям и интуиции Велимира. Я тоже не считаю себя квалифицированным знатоком наук о природе, но все же три с половиной года учился на физико-математическом отделении естественного факультета и потому способен хотя бы правильно читать и воспринимать соответствующую специальную литературу... Хлебников после первых двух дней нашего знакомства понял, что он может говорить со мной на одном языке. Отсюда возникли знаменательные последствия... После этого предварения я перехожу к изложению событий, предшествовавших нашим ночным собеседованиям. Харьковская коммуна. Невероятное сообщение Алексея Почтенного Осень 1919 года была самым тяжелым временем гражданской войны. Мы были зажаты в узком кольце, в центре которого находилась Москва, а с одного из краев угрожающе нависал выступ, дотянувшийся до Калуги. Казалось, Советская власть доживает последние дни. Но, несмотря ни на что, среди нас, молодых, воевавших на фронте в ту тяжелую пору, не было унывающих. Мы жили верой в торжество революции и еще... стихами. Да, стихами. Похоже, что никогда — ни раньше, ни после — не читали друг другу так много стихов, как в те незабываемые годы и, особенно, в ту суровую осень. Стихи звучали повсюду: в окопах, в теплушках...