Поиск по творчеству и критике
Cлово "1920"
Входимость: 10. Размер: 51кб.
Входимость: 7. Размер: 19кб.
Входимость: 6. Размер: 69кб.
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Входимость: 5. Размер: 36кб.
Входимость: 4. Размер: 34кб.
Входимость: 4. Размер: 11кб.
Входимость: 4. Размер: 34кб.
Входимость: 4. Размер: 81кб.
Входимость: 4. Размер: 29кб.
Входимость: 3. Размер: 7кб.
Входимость: 3. Размер: 39кб.
Входимость: 3. Размер: 2кб.
Входимость: 3. Размер: 25кб.
Входимость: 3. Размер: 43кб.
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Входимость: 2. Размер: 14кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 4кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 10кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 30кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 2кб.
Входимость: 2. Размер: 26кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 1кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 51кб.
Входимость: 1. Размер: 79кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 2кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Входимость: 1. Размер: 5кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 10. Размер: 51кб.
Часть текста: сеять очи, Что должен сеятель очей идти! В. Хлебников 1 Трудно назвать в русской литературе поэта, о котором в одно и то же время высказывались бы суждения столь контрастные и столь противоречивые. Лет семь тому назад Николай Чуковский, вспоминая о Н. Заболоцком, рассказал на страницах «Невы», как решительно расходился он с поэтом в оценке хлебниковских стихов. Если до конца своих дней Николай Заболоцкий называл Хлебникова «величайшим поэтом XX века», то Николай Чуковский с не меньшей категоричностью подчеркивал, что Хлебников для него был и остается «унылым бормотальщиком, юродивым на грани идиотизма, зеленой скукой, претенциозным гением без гениальности, усладой глухих к стиху формалистов и снобов». Н. А. Заболоцкий и Н. К. Чуковский — писатели тонкого художественного вкуса и широкого литературного кругозора. Тем не менее резко противоположными были оценки Хлебникова. Самым удивительным во всем этом мне кажется тот максимализм, та страстная запальчивость и безоговорочность, с какой одни превозносят поэта, а другие его отвергают. Кем же все-таки был Хлебников? — вправе спросить читатель, озадаченный только что приведенными высказываниями. Почему он неизменно вызывал то преувеличенно резкие, то непомерно восторженные отзывы? В прошлом году исполнилось полвека с тех пор, как он умер. Казалось бы, давно настало время утихнуть спорам, сгладиться контрастам, сблизиться оценкам, чтобы с достаточной...
Входимость: 7. Размер: 19кб.
Часть текста: над водой, И Замбези, где люди черней сапога, И бурная Обь, где бога секут И ставят в угол глазами Во время еды чего-нибудь жирного, И Темза, где серая скука. Род человечества книги читатель, А на обложке надпись творца, Имя мое письмена голубые. Да ты небрежно читаешь. Больше внимания! Слишком рассеян и смотришь лентяем, Точно уроки закона божия. Эти горные цепи и большие моря, Эту единую книгу Скоро ты, скоро прочтешь! В этих страницах прыгает кит И орел, огибая страницу угла, Садится на волны морские, груди морей, Чтоб отдохнуть на постели орлана. Я, волосатый реками... Смотрите! Дунай течет у меня по плечам И вихорь своевольный порогами синеет Днепр. Это Волга упала мне на руки, И гребень в руке забором гор Чешет волосы. А этот волос длинный Беру его пальцами Амур, где японка молится небу, Руки сложив во время грозы. Азия Всегда рабыня, но с родиной царей на смуглой груди, Ты поворачиваешь страницы книги той, Чей почерк ...
Входимость: 6. Размер: 69кб.
Часть текста: смерти поэта отечественный взгляд на утопичность и лженаучность его исканий, высказанный, в частности, в 1977 г. В. И. Струниным. Так, говоря о том, что Хлебников стремился создать математизированную философию истории, в основе которой лежало представление о цикличности временного развития вселенной и человечества, В. И. Струнин, скорее по инерции мышления, характерной для многих упоминающих о «Досках судьбы» (далее — ДС ), утверждает: «Нет необходимости доказывать утопичность устремлений Хлебникова». Но почему же? Разве кто-нибудь уже доказал общую неправомерность «представлений о цикличности»? И разве родственные по духу идеи А. Л. Чижевского, признанные теперь с таким запозданием, отвергались с порога не с той же убежденностью в отсутствии «необходимости доказывать»? 2 . Практически игнорируя аргументацию таких авторитетов, как Вяч. Вс. Иванов и В. П. Григорьев, публикуя к юбилею Хлебникова, впервые на его родине после смерти поэта, фрагменты ДС, в предисловии к ним Е. Р. Арензон повторил...
Входимость: 5. Размер: 64кб.
Часть текста: ряду... Но помимо этого ряда он стоит для меня еще и в следующем: Пифагор, Кеплер, Николай Морозов, Хлебников, Мозли, Чижевский. Ближайшие соратники Хлебникова — Маяковский, Василий Каменский, Крученых, Асеев — иногда из солидарности с Велимиром подписывали некоторые его манифесты и декларации, содержавшие «заявки» на открытия тех или иных закономерностей пространства и времени. Но они не имели сколько-нибудь серьезных познаний в области физики и математики и слепо доверялись прозрениям и интуиции Велимира. Я тоже не считаю себя квалифицированным знатоком наук о природе, но все же три с половиной года учился на физико-математическом отделении естественного факультета и потому способен хотя бы правильно читать и воспринимать соответствующую специальную литературу... Хлебников после первых двух дней нашего знакомства понял, что он может говорить со мной на одном языке. Отсюда возникли знаменательные последствия... После этого предварения я перехожу к изложению событий, предшествовавших нашим ночным собеседованиям. Харьковская коммуна. Невероятное сообщение Алексея Почтенного Осень 1919 года была самым тяжелым временем гражданской войны. Мы были зажаты в узком кольце, в центре которого находилась Москва, а с одного из краев угрожающе нависал выступ, дотянувшийся до Калуги. Казалось, Советская власть доживает последние дни. Но, несмотря ни на что, среди нас, молодых, воевавших на фронте в ту тяжелую пору, не было унывающих. Мы жили верой в торжество революции и еще... стихами. Да, стихами. Похоже, что никогда — ни раньше, ни после — не читали друг другу так много стихов, как в те незабываемые годы и, особенно, в ту суровую осень. Стихи звучали повсюду: в окопах, в теплушках воинских эшелонов, в штабных помещениях, в избах, куда нас разводили квартирьеры, в городских комнатах, где мы...
Входимость: 5. Размер: 36кб.
Часть текста: Под лозунгом «изобретательства» и борьбы со старым «приобретательским» обществам и искусством проходили диспуты, декларации и творческая практика левого искусства в первые годы революции. В. Каменский приводит в своих воспоминаниях те фантастические планы и проекты, с которыми художники и поэты выступали в первое время после революции: «Например, Жорж Якулов с горячим темпераментом говорил с эстрады о том, как он строит на Кузнецком «мировой вокзал искусства (новое, филипповское кафе «Питтореск»), с барабана (арены) которого будут возвещаться «приказы по армии мастером новой эры»... Такой же мечтатель — Хлебников, поддерживая вокзальную затею Якулова, намеревался созвать в «Питтореск» всех «председателей земного шара», чтобы наконец решить «судьбу мира». Между прочим, приехавший из Петрограда Евреинов рассказывал, что там был устроен грандиозный «карнавал искусств»: писатели, художники, композиторы и актеры на разубранных цветами автомобилях праздничной длинной вереницей двигались по Невскому. Эту автомобильную вереницу «карнавала» заканчивал большой грузовик, на борту которого мелом было написано: ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЗЕМНОГО ШАРА На грузовике в солдатской шинели сидел сгорбленный Хлебников»....
Входимость: 4. Размер: 34кб.
Часть текста: вернее сказать, ясновидящий взгляд поэта лучше всего, кажется, передает его автопортрет, занимающий центральное положение в хлебниковской графике. Лишь соотносительно с ним мы найдем ту точку зрения, с которой можно понять его рисунки. Даже если бы у нас был один только этот автопортрет, мы вправе были бы говорить о графике Хлебникова. Перед нами не просто самоизображение, но именно автопортрет поэта, в котором поразительно внешнее, но еще больше внутреннее сходство. Через «образ поэта» нам открывается и особый строй хлебниковской поэзии. В этом смысле его можно было бы назвать автопортретом поэтического слова. Такое сближение изображения и слова свойственно было многим современникам Хлебникова (вспомним хотя бы рисованные дневники Ремизова, «стихокартины» Каменского, идеографические плакаты Маяковского) да и вообще всей эпохе, которая, по убеждению поэта, ознаменована была «победой глаза над слухом». Никогда в истории русского искусства живопись и поэзия не сходились так тесно. Причем ведущая роль тут принадлежала изобразительному искусству, и может быть, раньше других это осознал Хлебников. «Мы хотим, чтобы слово смело пошло за живописью». — писал он. Искусствовед Б. Денике вспоминал, как в 1912 году, вместе с ним и Маяковским рассматривая картины щукинского собрания, «Хлебников проводил аналогии между новой французской живописью и своими формальными исканиями в области...
Входимость: 4. Размер: 11кб.
Часть текста: жили в Харькове. С.А. Саенко был членом харьковской ЧК в 1919 году. О нем упоминает А.И. Солженицын в своем «Архипелаге ГУЛАГ». Но гораздо раньше образ кровавого чекиста был показан Велимиром Хлебниковым в поэме «Председатель чеки». Сама поэма была навеяна фактами из жизни молодого следователя Реввоентрибунала 14-й армии А.Н. Андриевского (1899 – 1983), с которым поэт одно время сблизился. Концовка же произведения почти целиком посвящена злодеяниям вышеупомянутого Саенко, "того страшного комиссара Саенко", о котором, между прочим, писал и А.Н. Толстой во второй книге «Хождения по мукам». Портрет чекиста еще до недавнего времени висел в одном из музеев. Чтобы выяснить, что связывало великого поэта со следователем Реввоентрибунала, обратимся к биографии Хлебникова и вернемся в Харьков 1919 – 1920-х годов. Путешествуя по стране, поэт в марте 1919 года приехал в Москву, где встретился с Маяковским, Пастернаком. Там он занимался подготовкой к изданию сборника своих произведений. Вскоре Хлебников отправился в Харьков, где жил в 1916 – 1917 годах, и пробыл в нашем городе до конца августа 1920 года. Власть в Харькове в 1919 году неоднократно переходила из рук в руки. Летом армия генерала Деникина развернула стремительное наступление на Москву. 25 июня деникинцы вошли в Харьков. Белая контрразведка, разместившаяся в доме бывшего Дворянского...
Входимость: 4. Размер: 34кб.
Часть текста: его поэтическое зрение, дав ему возможность показать в своем творчестве колоссальные исторические сдвиги, пафос борьбы за новый общественный строй. От прежней национальной ограниченности Хлебников пришел к тому «космизму», который, при всей своей утопичности, выражал идею интернациональной солидарности, выдвинутую Октябрьской революцией. Уже в «Ночи в окопе» Хлебников приветствует «международника могучую волну», а в «Ладомире» рисует будущее человечества в духе утопического социализма. Внутренняя правдивость, с которой подошел Хлебников к показу революции, позволила ему создать такие значительные эпические полотна, как «Ночь в окопе», «Ладомир», «Ночь перед Советами», «Прачка», «Настоящее», передающие, хотя и в одностороннем и субъективно «гуманистическом» аспекте, грандиозный размах революции. В своем восприятии и понимании революции Хлебников в значительной мере отражал настроения мелкобуржуазных крестьянских слоев, принимавших участие в гражданской войне на стороне революции. Тема «разиновщины» делается поэтому ведущей темой за последние годы творчества Хлебникова: «Разин» (1920), «Уструг Разина» (1922), и «Разин» («Две Троицы», 1921). Разин...
Входимость: 4. Размер: 81кб.
Часть текста: 1 , в статье «Футуристы — строители языка» (1923) 2 , вошедшей в существенно переработанном виде в оба издания книги «Культура языка» (1925, 1929; глава «Речевая практика футуристов») 3 , в монографии о Маяковском (1943) 4 и, главное, в двух специальных эссе, одно из которых увидело свет в 1924 г. 5 , а другое—только в начале 1991-го 6 . За четверть века (1921— 1945) критическую оценку Хлебникова Винокур не изменил: он всегда считал его «человеком, наделенным несомненными признаками поэтической гениальности» 7 , поэтом «исключительного дарования и исключительной судьбы» 8 , но к стихам его относился очень избирательно, принимая лишь те из них, где ему виделась «подлинная, благородная и возвышенная простота» 9 . В то же время филологическая интерпретация поэтического языка Хлебникова претерпела у Винокура существенную эволюцию, требующую внимательного анализа и осмысления. 1 Первое эссе о Хлебникове Винокур написал во второй половине 1924 г. Отчасти оно явилось результатом его работы над подготовкой к печати произведений Хлебникова. Еще в марте 1923 г. «Леф» сообщал, что планирует издать собрание хлебниковских сочинений: «‹...› вещи напечатанные, вещи еще не печатавшиеся, биографические материалы, статьи о творчестве. Редактора: Н.Н.Асеев и Г.И. Винокур» 10 . В феврале 1924 г. Винокур порвал с редакцией «Лефа» (см. его письмо О.М. Брику от 21.11...
Входимость: 4. Размер: 29кб.
Часть текста: стихи читать. Был шар земной Прекрасно схвачен лапой сумасшедшего. За мной! Бояться нечего! 2 И когда земной шар, выгорев, Станет строже и спросит: «Кто же я?» Мы создадим «Слово Полку Игореви» Или же что-нибудь на него похожее. Это не люди, не боги, не жизни, Ведь в треугольниках сумрак души! Это над людом в сумрачной тризне Теней и углов Пифагора ковши. Чугунная дева вязала чулок Устало, упорно. Широкий чугун Сейчас полетит, и мертвый стрелок Завянет, хотя был красивый и юн. Какие люди, какие масти В колоде слухов, дань молве! Врачей зубных у моря снасти И зубы коренные, но с башнями «Бувэ»! И старец пены, мутный взором, Из кружки пива выползая, Грозит судьбою и позором, Из белой пены вылезая. <3> Малявина красивицы, в венке цветов Коровина, Поймали небоптицу. Хлопочут так и сяк. Небесная телега набила им оскомину. Им неприятен немец, упитанный толстяк. И как земно и как знакомо И то, что некоторые живы, И то, что мышь на грани тома, Что к ворону По ворон Калки ленивый! <4> Как! И я, верх неги, Я, оскорбленный за людей, что они такие, Я, вскормленный лучшими зорями России, Я, повитой лучшими свистами птиц, Свидетели: вы, лебеди, дрозды и журавли! Во сне провлекший свои дни, Я тоже возьму ружье (оно большое и глупое, Тяжелее почерка) И буду шагать по дороге, Отбивая в сутки 365x317 ударов ровно. И устрою из черепа брызги, И забуду о милом государстве...